Мысль изреченная,
нам говорят, есть ложь
Неизреченная же,
как мы видим, тож.

Анри Волохонский — поэт, прозаик, переводчик, драматург, философ. Наибольшую известность в широких кругах он приобрел благодаря стихотворению «Город золотой» («Над небом голубым…»), написанному на музыку Владимира Вавилова и впоследствии исполненное Алексеем Хвостенко — его другом-поэтом, с которым они часто выступали соавторами под псевдонимом «А. Х. В.», Еленой Камбуровой, а потом и Борисом Гребенщиковым с группой «Аквариум» в альбоме «Десять стрел».

Творчество Анри Волохонского, пишет Илья Кукуй в предисловии к собранию произведений поэта, «многомерно и весьма непросто для восприятия». Поэт знаменит не только текстами песен, но и своими мифологическими образами и бытовым зарисовками на античные сюжеты, смысл которых, не зная первоисточника, понять просто невозможно. «Однако именно эта многомерность и отсутствие ложной патетики позволяют насладиться литературой “как таковой”, в ее чистом, не отягченном идеологией виде, оценить авторскую игру, одновременно серьезный и ироничный абсурд, и лишь затем браться за раскопки и чтение между строк».

В 1960-е Волохонский стал заметным деятелем ленинградского андеграунда. В литературной беседе «Сплетни и плутни» с Кукуем поэт так вспоминал то время: «Ничего “аристократического” не наблюдалось. Алексей Хвостенко родился в Свердловске, жил в Туве, лишь позднее перебрался в Ленинград. <...> Уж и не знаю, какое там было “широкое культурное поле”. Но я-то помню и другое, а именно, что моя бабушка, проживая в ссылке в Сыктывкаре, вынуждена была чистить ваксой сапоги местных чекистов. И еще я помню поэта Роальда Мандельштама и художников: Арефьева, Васми, Шварца, Шагина, Громова, скульптора Титова (знаком я с ним не был, но пару работ видел). От них, при полном “демократизме”, исходило ощущение подлинности, которое и сформировало мой, если можно так выразиться, художественный вкус. О наркотиках ничего говорить не хочу. Наверное кто-то ими пользовался, а кто-то нет. Не думаю, чтобы это что-нибудь значило».

Константин Кузьминский в альманахе «Аполлон-77» образ поэта вспоминает несколько иначе. «Анри Волохонский — фигура мистическая и мистифицирующая. Маленький, чёрненький, похожий на Мефистофеля, с хамелеоном на плече, он изучает на берегу Тивериадского озера свой фитопланктон. Каббалист, мистик, знаток древней Греции и Eгипта, иудей и христианин, гениальный поэт, автор теософских трактатов и трактатов о музыке, исследований о свойствах драгоценных камней».

При этом Кузьминский утверждает, что ни один из поэтов того времени не повлиял на творчество Анри, поэтика которого — это «следующая ступень по линии Хлебников — Введенский». А вот сам Волохонский много для кого стал учителем и метром. Писатель Михаил Генделев говорил, что своим учителем в поэзии (с добавлением «в некоторой степени») он считает именно его. «Значительное влияние, оказанное этим превосходным поэтом, прозаиком, переводчиком на современную словесность, — сомнению не подлежит». Генделев даже посвятил Волохонскому стихотворение «Подражание Лермонтову», название которого говорит само за себя.

Встреча организована совместно с издательством НЛО, выпустившим собрание произведений Анри Воолохонского в трех томах.