Описание
В Сонате для скрипки и фортепиано Морис Равель пытался забыть о тембровой «несовместимости» двух инструментов, которая так заботила многих композиторов XIX века (об этом писал и Чайковский, в связи с проблемами, встававшими перед ним при работе над фортепианным Трио). Равель говорил, что не старался сглаживать контрасты звучания, а напротив — подчеркивать их, оставляя каждый инструмент в его собственном амплуа, превращая партнеров по ансамблю в дискуссионеров. Моделью для написания Равелем «Цыганки» — по тематизму и принципам развития — послужили рапсодии Листа. В основу положены мелодии стиля вербункош, вернее сказать, их стилизованное подобие. Стилизация чувствуется в рапсодии больше, чем в других произведениях Равеля, и это понятно, ибо он не имел возможности познакомиться с музыкой вербункоша в первоисточнике. Едва ли он знал тогда исследования Бартока и Кодая, да и сами они обратились к интенсивной разработке вербункоша несколько позднее. Тем примечательнее, что Равель смог написать музыку живую, увлекательную, притом по образу далекой от него национальной культуры.
Как скрипач композитор Джордже Энеску был неподражаем. В его игре приемы одной из самых утонченных европейских скрипичных школ — французской школы — соединялись с приемами румынского народного «лаутарского» исполнительства, впитанными еще с детства. В результате этого синтеза создался неповторимый, оригинальный стиль, отличавший Энеску от всех других скрипачей и заложивший основу его композитороскому стилю. Энеску был поэтом скрипки, художником с богатейшей фантазией и воображением. Касаясь его стиля, Ойстрах писал: «У Энеску была одна важная особенность — это исключительная выразительность артикуляции смычка, к которой нелегко примениться. Речевая декламационная выразительность была присуща каждой ноте, каждой группе нот».
Начало творческой деятельности Пауля Хиндемита совпало с 1920-ми годами — полосой интенсивных поисков в европейском искусстве. Экспрессионистские влияния этих лет (опера «Убийца, надежда женщин» на текст О. Кокошки) сравнительно быстро уступают место антиромантическим декларациям. Гротеск, пародийность, язвительное осмеяние всяческой патетики (опера «Новости дня»), альянс с джазом, шумы и ритмы большого города (фортепианная сюита 1922) — все объединялось под общим лозунгом — «долой романтизм».
Игорь Стравинский подобен художнику-авангардисту, который, смешивая и выкладывая на холст те же самые краски, что и живописец традиционного направления, добивается совершенно иного, необычного и выразительного эффекта. А великолепные примеры неофольклоризма, необарокко, разумного (а не абсурдно-тотального) использования серийной техники и стилизации до сих пор делают его музыку образцом для подражания и предметом для изучения нынешними и будущими композиторами.
ХХ век вошел в историю как время ниспровержения всех существующих канонов. Не стала исключением и музыка – рушилось всё: тональность, устоявшиеся формы, даже само понятие звука, размывались границы направлений и стиле. И неужели в таких условиях еще можно было чем-то удивить публику? Оказывается, можно. Американский композитор Сэмюэл Барбер сделал это за счет приверженности традициям, которые многие его современники разрушали.
В ПРОГРАММЕ:
Равель — Соната для скрипки и виолончели (I,III,IV) 1922 15’
Энеску — Соната в Румынском народном духе, ор. 25 (I), 1926 8’
Энеску — «Павана», 1933-1935 6’
Равель — «Цыганка», 1924 10’
Хиндемит — «Nachtstück» из Сюиты «1922» 6’
Стравинский — «Пастораль» для скрипки и фортепиано 3’
Барбер — Соната для виолончели и фортепиано, ор.6, 1932 18’
СОСТАВ:
Аяко Танабе — скрипка
Сергей Суворов — виолончель
Наталья Соколовская — фортепиано
Как скрипач композитор Джордже Энеску был неподражаем. В его игре приемы одной из самых утонченных европейских скрипичных школ — французской школы — соединялись с приемами румынского народного «лаутарского» исполнительства, впитанными еще с детства. В результате этого синтеза создался неповторимый, оригинальный стиль, отличавший Энеску от всех других скрипачей и заложивший основу его композитороскому стилю. Энеску был поэтом скрипки, художником с богатейшей фантазией и воображением. Касаясь его стиля, Ойстрах писал: «У Энеску была одна важная особенность — это исключительная выразительность артикуляции смычка, к которой нелегко примениться. Речевая декламационная выразительность была присуща каждой ноте, каждой группе нот».
Начало творческой деятельности Пауля Хиндемита совпало с 1920-ми годами — полосой интенсивных поисков в европейском искусстве. Экспрессионистские влияния этих лет (опера «Убийца, надежда женщин» на текст О. Кокошки) сравнительно быстро уступают место антиромантическим декларациям. Гротеск, пародийность, язвительное осмеяние всяческой патетики (опера «Новости дня»), альянс с джазом, шумы и ритмы большого города (фортепианная сюита 1922) — все объединялось под общим лозунгом — «долой романтизм».
Игорь Стравинский подобен художнику-авангардисту, который, смешивая и выкладывая на холст те же самые краски, что и живописец традиционного направления, добивается совершенно иного, необычного и выразительного эффекта. А великолепные примеры неофольклоризма, необарокко, разумного (а не абсурдно-тотального) использования серийной техники и стилизации до сих пор делают его музыку образцом для подражания и предметом для изучения нынешними и будущими композиторами.
ХХ век вошел в историю как время ниспровержения всех существующих канонов. Не стала исключением и музыка – рушилось всё: тональность, устоявшиеся формы, даже само понятие звука, размывались границы направлений и стиле. И неужели в таких условиях еще можно было чем-то удивить публику? Оказывается, можно. Американский композитор Сэмюэл Барбер сделал это за счет приверженности традициям, которые многие его современники разрушали.
В ПРОГРАММЕ:
Равель — Соната для скрипки и виолончели (I,III,IV) 1922 15’
Энеску — Соната в Румынском народном духе, ор. 25 (I), 1926 8’
Энеску — «Павана», 1933-1935 6’
Равель — «Цыганка», 1924 10’
Хиндемит — «Nachtstück» из Сюиты «1922» 6’
Стравинский — «Пастораль» для скрипки и фортепиано 3’
Барбер — Соната для виолончели и фортепиано, ор.6, 1932 18’
СОСТАВ:
Аяко Танабе — скрипка
Сергей Суворов — виолончель
Наталья Соколовская — фортепиано
